Смысл скорбей и страданий

Вопрос о скорбях, о страданиях, о самой смерти естественно волнует всех нас. Когда у человека болит зуб, то ни о чем он не может думать, кроме своего возлюбленного зуба. И когда у людей скорби и страдания, то естественно они будут обращаться – где же Бог, за что Он меня наказал, что я – хуже всех, что ли?

На самом деле корень этих вещей корень тут и сидит. В отношении скорбей это понятно, что не Бог наказывает человека, а сам человек вредит себе. На грубых вещах это понятно – когда человек прыгает с какого-то этажа и ломает себе руки-ноги. Понятно, что не Бог его наказал, а он сам прыгнул. Ну а когда кого-то делают калекой – избивают и т.д. – возникает вопрос – ведь он же хороший человек, почему с ним это сделали?

Какие причины страданий? Сколько их?

Первая причина – что мы совсем не без греха.

Но вот на что надо обратить внимание. Есть грехи видимые для человека и для его окружения. Например, говорят: он – пьяница, он – вор, наркоман. Все это знают, и он знает. Я вам скажу даже вещь немножко страшную – что даже вот эти грехи – менее страшны, чем те, которых мы не замечаем, но которые страшнее ранят человека. Почему? Потому что в этих видимых, хотя они и тяжелые, но в них человек скорее может покаяться. И мы видим в истории немало случаев, что величайшие преступники каялись так, что этому могут позавидовать и великие праведники.

Вспомните, как Степан Разин каялся. Это действительно оказался праведный разбойник. Его все равно приговорили к казни, все равно четвертовали – а он каялся от всей души. И какая сила духа была. Когда растянули его и брата – когда брата ударили один только раз, и брат взвыл – а Степан говорит: ты что же – умел веселиться, умей и терпеть! 40 ударов жутких, когда от нескольких ударов порой человек погибал – он перенес, не издав ни одного звука. Это была потрясающая сила личности. И он знал, за что он каялся.

И гораздо страшны грехи другие. Самый страшный из них грех называется по-разному отцами, но суть его очевидна – это самомнение, видение себя в общем-то нормальным человеком. Его называют и гордостью, и мнением, и самомнением – это все одно и то же. Самое ужасное – именно это.

Человек, который не делает этих видимых больших грехов, а о других грехах не имеет и представления (вам понятно, о каких грехах идет речь – это и тщеславие, и злоба, и самомнение и проч. – они все внутри, тамо гади, ихже несть числа) – так вот, человек, который не видит внутри себя этих гадов – он видит себя хорошим, в нем зарождается самомнение.

Западный человек всегда доволен сам собой. Единственное, что ему не хватает – это взойти на кафедру и проповедовать всему миру — посмотрите, каким надо быть. Каким? – Ясно каким, каков я есть!

Я вам неоднократно приводил мысль И.В.Киреевского об отличии русского человека от западного. Сам он был на западе очень много, прекрасно знал Гегеля, вместе с ним чаи гоняли – так вот, он показывает разницу, и эта разница важна для нас в духовном отношении. То, что он говорит о западном человеке – это применимо к каждому из нас. В чем он видит самое страшное, что там есть – это мнение о своей праведности.

Западный человек потерял понятие об этих грехах – которые ранят и убивают душу – особенно самомнение, особенно гордыня, особенно видение себя праведным.

Теперь вы понимаете, что человек, который согрешает такими видимыми грехами – он даже скорее может покаяться, т.е.измениться, изменить направление своего ума, чем тот, который, не зная направление своей духовной жизни, видит себя духовным, прекрасным, «доброкачественнейшим». Это уже – беда, это – духовная смерть человека.

Так вот, вопрос о скорбях и страданиях. Мы говорим – за что? И не знаем внутреннего мира человека, когда речь идет о другом человеке, и не знаем самих себя, когда идет речь о нас.

Такая фраза – «Что я, хуже других? За что меня Бог наказал?» — показывает во всей яркости и силе самомнение. Это то, что так выразил Феофан Затворник: «Сам дрянь дрянью, а все твердит: несмь, якоже прочии человецы».

У Марка Подвижника есть замечательные слова: «Все скорбное, что случается с нами, происходит за возношение наше».

Это просто бесценные слова. Он не сказал: за разбой, воровство или еще что-то подобное. Нет. «За возношение» — это самый корень всей сути.

Я думаю, что эта мысль поможет нам объяснить людям очень многое о тех скорбях, которые случаются с нами и с другими. Не надо смотреть на видимую сторону жизни человека, на то, что он никого не убивает и добросовестно трудится и т.д. Мы не знаем, что происходит в душе человека. Он может вести очень добропорядочный образ жизни и наслаждаться этой своей добропорядочностью, услаждаться, упиваться этим. Вот я какой! Причем даже в самом себе, а совсем необязательно перед всеми. Вот корень и основная причина страданий, которые происходят в роде человеческом.

Вторая причина страданий – родовой грех

Помимо личного греха и этого главного греха – самомнения, который присутствует во всех нас без исключения – (разница только в том, что одни это видят лучше, а другие хуже) – кроме личных грехов, есть еще один грех, который тоже называется грехом, хотя это не грех, а огрех, т.е. это болезнь (т.к.только личный грех есть грех в полном смысле).

Под родовым грехом разумеется та болезненная духовная (не телесная, не психическая – это всем и так понятно!), духовная наследственность, с которой мы все рождаемся.

В данном случае я говорю о наследственности не положительной, а о грехе, о духовно-отрицательной, болезненной наследственности. У нас у всех есть весь, полный набор страстей, всё есть – но некоторые особенно выделяются. Кто-то очень гневливый, кто-то очень завистливый, кто с воровскими наклонностями и т.д. Неважно. Т.е.эта дурная наследственность является болезнью духа, и для ее исцеления требуются разные средства: Смотря какие это болезни; Смотря в какой душе и личности; Смотря какой силы.

И каждой болезни для исцеления требуются свои средства. И скорби как раз и являются таким целительным средством. Каким же? – Опять имеются две стороны: некоторые скорби дают возможность мне увидеть то, что во мне есть, т.е.мое самомнение (за что же? – а, понятно теперь, за что. Теперь мне ясно, что я достоин скорбей). Я-то думал, что я хороший человек, а оказывается, что я «праведник» в кавычках.

Итак, для кого-то эти страдания служат средством познания себя.

Другая сторона страданий – что это есть те лекарства, с помощью которых возможно исцеление наших болезней – как личных грехов, так и тех болезней, что мы получили по наследству. Вот две причины – личные грехи и так называемый родовой грех. Так как грех есть рана, то для него требуется оперативное вмешательство, уколы, горькие лекарства и прочий весь набор, который есть у врачей. Вообще сладких лекарств, по-моему, мало. Так и здесь. Вот чему служат скорби.

Третья причина скорбей – Скорби воспитывают наш дух, это средство укрепления духа человека, чтобы мы утвердились в верности Богу. И скорби есть средство познания себя, кто мы есть.

Ведь друг познается в беде, а не за праздничным столом. За праздничным столом – мы все друзья в доску. А как наступает беда – смотришь, как все разбежались по углам, никого не соберешь. Верность познается тогда, когда человек находится в тяжелом состоянии. Когда человек во славе – все с ним здороваются, поздравляют. А когда его вдруг убрали, уволили отовсюду – он вдруг оказался никто. И если кто идет ему навстречу по улице – думает: ой, нет, я перейду лучше на ту сторону улицы, чтобы с ним не встретиться и не поздороваться. Так вот, друг познается в беде, когда он теперь бесславен, бесчестен, когда все разбежались от него, но только друг не покидает его.

Так вот эти скорби происходят для того, чтобы человек увидел – способен ли он сохранить верность Богу в том положении, в котором он оказался.

Я встречаюсь с человеком,– Как поживаете? – Слава Богу! Но я ни разу не слышал, чтобы кто-то сказал,- Слава Богу, дом мой сгорел! Или – слава Богу, вот ноги переломал!

А через скорби Господь нам дает возможность увидеть себя – кто мы, насколько мы действительно верны Богу или даже верны истине, своим собственным убеждениям, своему стремлению к истине и к святости. Действительно ли ты верен этому, что утверждаешь на словах?

И в скорбях мы познаем то, кто мы есть на самом деле. Малейшая скорбишка – и я уже взвыл. В то же самое время скорби дают возможность укрепиться в твердости духа. И без скорбей невозможно этого!

Исаак Сирин: «Наконец ясно дознал я, что Бог и ангелы Его радуются, когда мы в нуждах, а диавол и делатели его – когда мы в покое».

Или: «Не Дух Божий пребывает в тех, которые пребывают в покое, но дух диавола». О каком покое он говорит? – о том, пушкинском: Всегда доволен сам собой, своим обедом и женой.

Так вот, оказывается, при таком покое челок совершенно не познает себя. Все хорошо, великолепно, больше вообще ничего не нужно – и нет познания себя, никакого движения духовного, духовная жизнь умирает, человек заживо умирает. «Поскольку ты не холоден и не горяч, изблюю тебя из уст Моих».

Исаак Сирин: «Невозможно приблизиться к Богу без скорби. Без нее и праведность человеческая не сохраняется неизменною».

«Малая скорбь ради Бога лучше великого дела, совершаемого без скорби, потому что произвольная скорбь показывает, дает доказательство веры любовью, а дело покоя бывает следствием усыпления совести. Поэтому святые из любви Христовой показали себя благоискусными в скорбях, а не в прохладе — потому что совершаемое без труда есть правда людей мирских, которые творят милостыню из внешнего, сами же в себе ничего не приобретают. Но ты, подвижник и подражатель страданиям Христовым, подвизайся сам в себе, чтобы сподобиться тебе вкусить славы Христовой, ибо если со Христом страждем, то с Ним и прославимся».

Вообще он говорит, что покой и праздность есть гибель душе, и больше самих демонов могут повредить ей. Да, покой и праздность – это мы очень любим, когда можно сидеть, ничего не делать, нога на ногу, рассуждать о чем-нибудь, очень хорошо.

Четвертая причина – невинные страдания. Это когда страдают дети, праведники, или невинные люди.

Ну в отношении праведников еще можно сказать – нет праведника, нет до единого (Пс.), и мы не знаем, чей грех больше. Помните случай из Патерика, когда один брат другому рассказал о третьем брате, и тот осудил его, вздохнул с осуждением. И сразу же в исступлении он увидел крест, а на кресте Христос, который сказал: сорвите с него мантию и прогоните от Лица Моего с осуждением. И его это потрясло. И три года он ходил и каялся, прежде чем ему возвратилось прежнее состояние (а ведь он только вздохнул). Так, на ослепительно чистом белом платье видна малейшая грязинка, пятнышко. И можно испортить его ничтожной каплей. А на нашей рабочей одежде – все нормально, все нипочем! И поэтому не будем удивляться, что для святого даже маленький вздох оказался такой огромной раной, потребовавшей такого большого труда для своего исцеления. Итак, для праведников это еще более-менее понятно, причины страданий.

Но дети почему страдают? Где же тут любовь Божия, уж не говорю о правде Божией?

Сначала есть общие соображения, о которых пишет апостол Павел, что здешние страдания есть ничто в сравнении с тою славою, которая откроется в нас. И вера наша в то, что ни одно страдание не посылается Богом без крайней необходимости для человека – неважно кто он, взрослый или ребенок. И если это страдание посылается, то значит, есть какая-то серьезная причина. Какая же это причина?

Первая причина– в родовом грехе. Люди рождаются с родовыми болезнями, и люди для вхождения в вечную жизнь требуют соответствующего лечения. Скорби и страдания, оказывается, являются одним из этих средств.

Вторая причина – в том, что страдания детей, как правило, всегда связаны со страданиями взрослых родителей. И дети в данном случае являются теми, кто жертвуют своим покоем и благополучием, своим здоровьем и жизнью – ради родителей и окружающих взрослых.

Но они же ничего не понимают? – на это можно ответить так, что только с атеистической точки зрения жизнь существует здесь и только здесь. С христианской точки зрения жизнь человеческая имеет две фазы – земную и вечную. Фактически вечность уже начинается здесь, но ступеней две, они различные: существование земное (в теле) и существование отдельное души и тела – и далее – души в новом теле. И вот личность как таковая, как самосознающее, понимающее – не прекращает своего бытия со смертью тела, самосознание не прекращается ни на одно мгновение. Есть масса удивительных случаев, что описывают люди, как они, умирая, не теряли самосознание ни на одно мгновение. И это очень важный момент.

Оказывается, самосознание личности не обусловлено тем, в теле ли находится душа, или вне тела. Так вот, это самосознание не прекращается и у детей. Только разница в чем – здесь, находясь в детском развитии, душа ребенка не понимает, что происходит. Страдает, и всё. Больно, и всё.

А там – открывается во всей ясности, лицом к лицу. Как пишет апостол Павел к коринфяном: Тогда же познаем лицом к лицу. И там познается истинная сущность тех страданий, которые переносит человек здесь. И там этот ребенок видит, для чего происходили эти страдания – или для излечения вот этих болезней, с которыми он родился, или же эти страдания являются своего рода заместительными страданиями, благодаря которым они, эти страдания, помогают тем людям, которых он любит – родителям, окружающим. Он помогает этим людям в их духовном созидании, в их духовном исцелении, в их спасении. Ведь христианство говорит о том, что мы все друг другу помогаем, можем помогать. И Церковь призывает молиться друг за друга, и не только за живых, но и за усопших. «Бог не есть Бог мертвых, но Бог живых». И наши страдания способны помочь другому человеку.

Когда апостолы не смогли изгнать беса (после Фавора), Христос сказал: сей род изгоняется молитвою и постом.

Пост – это и есть страдания, налагаемые человеком на себя ради другого человека, ради помощи ему. Такова природа страданий – когда они добровольно накладываются на себя, тогда они являются средством помочь другому человеку.

Профессор А.И.Осипов

Источник :vichuga-voskr.cerkov.ru